Есть в старых газетах и журналах особый шарм, как будто путешествуешь во времени.
Перед глазами возникает картинка: оживленные улицы старого города, шустрые подростки – разносчики газет – бодро выкрикивают: «Последние новости!», «Задержание аферистов!», «Тайный игорный дом!», «Открытие лечебницы Гиршмана!».
MyKharkov.info рассказывает, о чем писала харьковская пресса сто лет назад.
Дореволюционная харьковская пресса
Первые периодические издания начали выходить в Харькове еще в ХIX веке. Некоторые из них, например, журналы «Харьковский Демокрит» или «Украинский вестник», просуществовали совсем недолго, оставив яркий след в истории нашей журналистики.
К началу ХХ века в Харьковской губернии выходило 17 периодических изданий. Особой популярностью пользовались ежедневные газеты «Южный край» и «Харьковские губернские ведомости». Более узкой направленностью отличались издания «Вера и Разум» (при Харьковской Духовной семинарии), «Записки Императорского Харьковского Университета», «Промышленное Садоводство и Огородничество», которое, кстати, бесплатно рассылало своим подписчикам семена и черенки.
«С некоторого времени в квартире одной интеллигентной семьи начало твориться нечто невозможное: вещи и платье, спрятанные в запертых шкафах и сундуках, бесследно исчезли. Наволочки на подушках и развешенное в гардеробе платье покрывались в один день какими-то подозрительными небольшими пятнами, а на следующий день вместо пятен образовывались дыры»
Много внимания в харьковской периодике конца ХIX – начала ХX веков уделялось вопросам медицины: «Врачебная Хроника Харьковской губернии», «Русский журнал кожных и венерических болезней» и другие подобные издания были достаточно распространены.
Самым демократичным и востребованным изданием того времени была газета «Южный край» (1880 – 1919 гг.). Стоила она всего 3 копейки и по своему формату противостояла более официальным «Харьковским губернским ведомостям».
Стремясь сделать газету прибыльной, первый издатель «Южного края» Александр Иозефович пошел по пути увеличения объема рекламы. В начале ХХ века тираж газеты достигал 40 тысяч в день. Типография газеты располагалась на улице Сумской, 13, в здании, построенном в 1903-1906 годах по проекту архитектора Алексея Бекетова. Проблематика этой многотиражки была широчайшей: от полицейских сводок о задержании преступников до анонсов театральных премьер.
О разнообразии городской жизни можно судить по выдержкам из газеты «Южный край», представленным ниже.
Читайте также: Цирк в подарок на свадьбу: история и легенды трех цирков Харькова
Дореволюционная харьковская пресса
Интерес ко всему сверхъестественному существовал всегда, а на рубеже эпох тяга человека к потусторонним явлениям, как правило, обостряется. «Южный край» также не оставил без внимания эти щекотливые темы.
В одном из дореволюционных выпусков газеты была напечатана заметка «Странные явления»: «С некоторого времени в квартире одной интеллигентной семьи начало твориться нечто невозможное: вещи и платье, спрятанные в запертых шкафах и сундуках, бесследно исчезли. Наволочки на подушках и развешенное в гардеробе платье покрывались в один день какими-то подозрительными небольшими пятнами, а на следующий день вместо пятен образовывались дыры».
Далее события развивались стремительно. Подозрение, ясное дело, упало на прислугу, которую бдительная «квартирохозяйка» немедленно уволила «за подобного рода проделки». Однако подозрительные «явления» и не подумали прекращаться. Скрываясь от этой чертовщины, испуганная женщина была вынуждена сменить место жительства. Возможно, именно после таких заметок Михаил Булгаков придумал «нехорошую квартиру» из «Мастера и Маргариты».
В редакцию газеты неоднократно приходили письма от очевидцев всевозможных мистических происшествий. Например, жители села Анновка, расположенного в окрестностях Харькова, сообщали о том, что видели призрак покойного односельчанина, который по ночам навещал свою вдову и даже приносил ей целебные растения.
Другая не менее популярная «оккультная» тема – желание человека заглянуть в будущее, которое вдохновляло предприимчивых «прорицательниц» во все времена. В заметке от 13 марта 1915 года читаем: «С самого начала войны (Первой мировой – ред.) на окраинах города появились гадалки. Волнующиеся за свою судьбу и судьбу близких, женщины и мужчины буквально осаждали их, и эксплуататорши наивного людского доверия, неся всякий вздор, имели хороший доход». Что же, тема из разряда вечных.
К слову, на рубеже ХIХ – ХХ веков многие жители Харькова читали оккультные газеты и журналы, издаваемые в Санкт-Петербурге, Москве, а чуть позднее и в Киеве («Ребус», «Оттуда», «Спиритуалист», «Вестник магнетизма»).
Много материалов «Южного края» было посвящено всевозможным правонарушениям. Заметка «Задержание аферистов» повествует о том, как доблестному полицейскому уряднику «совершенно случайно» удалось обнаружить «добывание подложным путем спирта из казенного винного склада» и последующей его реализации по 150 рублей за ведро.
Увидев скачущих на экране лошадей, сидевший в первом ряду новобранец, с криком: «Задавят!» – бросился к выходу. «Бегство» вызвало громкий смех».
Другой материал на «винную» тему сообщал: «В квартире Ковалева найден аппарат для выделки спирта и несколько бутылок уже выделанного спирта, довольно хорошего качества. Ковалев объяснил, что аппарат им приобретен месяца два тому назад у какого-то парикмахера «Шурки» за 3 рубля». Как тут не вспомнить фельетон Михаила Зощенко «Честный гражданин»: «…сообщаю, что квартира № 10 подозрительна в смысле самогона, который, вероятно, варит гражданка Гусева и дерёт окромя того с трудящихся три шкуры».
Любители заработать нечестным путем проявляли небывалую изобретательность. Вот что придумал приказчик из магазина готового платья «Лион». Однажды его хозяин «…начал замечать пропажу из магазина целых костюмов. Кражи носили систематический и при том крайне загадочный характер». В результате детективного расследования, проведенного полицейским надзирателем, удалось выяснить: изобретательный приказчик «привязывал к концу шпагата один или несколько заранее облюбованных костюмов и спускал эту кладь через балкон вниз за магазинную вывеску» – там могли «свободно помещаться довольно громоздкие узлы». После закрытия магазина его предприимчивый сотрудник забирал костюмы и продавал.
Порой воры приезжали в Харьков из других городов: «Загадочная кража совершена вчера в гостинице «Метрополь» у артистки Н.К. Поперечной». Дело было так: указанная госпожа, оставив бумажник в номере, отправилась пить кофе в гостиничный ресторан. Вернувшись, она обнаружила, что дверь в ее номер открыта, а к гардеробу прикреплена записка: «Ты, смотри, не заявляй полиции, а то я – одесский папаша – убью тебя». В результате артистка осталась без «930 рублей, небольшого карманного револьвера на подобие «браунинга» и дамских платиновых часов».
Нередко в городе орудовали матерые воровки. Вот что писал об этом «Южный край»: Будучи в Харькове, некто Г. Неймарк «…познакомился с одной интересной замужней дамой», по приглашению которой, он «посетил ее уютную квартиру». После этого приятного посещения кошелек Неймарка опустел на 600 рублей. «Оказалось, что в доме № 20, по Конторской улице, имеется прекрасно оборудованная квартира, принадлежащая некоей Анне Дмитровой. «В квартире имелась особого устройства кровать с проваливающимся дном, особого устройства кушетка и ширмочки, из-за которых можно, не навлекая подозрения гостя, свободно очищать его карманы…»
В следующей заметке представлена любопытная история о том, как два приятеля, «…решили заняться каким-либо «полезным делом» и остановились на фабрикации и сбыте фальшивых монет», после чего незамедлительно приступили к осуществлению задуманного. «Вскоре дело наладилось. Фабрикация фальшивых монет рублевого и 20-копеечного достоинства закипела». Но вот незадача: «…с течением времени фальшивость монет начала замечаться».
Читайте также: О чем писали харьковские газеты на рубеже ХІХ–ХХ веков
Дореволюционная харьковская пресса
Происшествия порой носили драматический характер. Грустно осознавать, что перед нами – не страница романа «Анна Каренина», а полоса харьковской газетной хроники рубежа XIX – XIX веков: «Тяжелое впечатление на очевидцев произвел случай самоубийства девушки, бросившейся вчера под дачный поезд, следовавший в 8 ч. 32 мин. утра… В это время вблизи насыпи прогуливалась прилично одетая девица… Когда поезд был от нее уже на расстоянии нескольких саженей, она не бросилась, а как бы спокойно и неторопливо легла спиною на рельсу… По наружному виду самоубийце можно дать не более 18 лет… Один из присутствовавших здесь молодых людей опознал в ней гимназистку А. Николаеву, дочь обер-кондуктора Северо-Донецкой железной дороги».
После легализации проституции в 1841 году, на Михайловской и Нетеченской улицах появились первые бордели. Это место и стало «районом Красных фонарей», насчитывавшим несколько десятков подобных заведений.
А вот другая печальная история: «Во вчерашнем № «Южного Края» сообщалось о загадочном покушении на самоубийство Е. Щегловой, зашедшей 14-го ноября в 10 часов вечера в аптеку Плотичера на Екатеринославской улице.
Щеглова попросила на 10 копеек йода и тут же приняла его внутрь. Прибывшим врачом «скорой помощи» ей была оказана медицинская помощь, и она была спасена. Ныне же выясняется, что семнадцатилетняя Е. Щеглова только неделю тому вышла замуж, по настоянию матери, за нелюбимого человека. Со дня свадьбы жизнь ее стала сущим адом. Несчастная все никак не могла примириться со случившимся и решила покончить с собой…»
Эти трагедии остались в далеком прошлом, но тема суицида и по сей день, увы, остается актуальной. Более того: благодаря печально известным группам в соцсетях она приобрела более изощренные формы.
Много внимания в газете уделялось культурной и литературной жизни Харькова. Например, осенью 1903 года здесь появился первый рассказ 22-летнего Аркадия Аверченко «Как мне пришлось застраховать жизнь». Вскоре этот блистательный писатель стал признанным королем смеха и редактором хлесткого питерского журнала «Сатирикон».
Освещались в «Южном крае» и события этнографического характера, например, проведение вечера народной музыки в помещении литературно-художественного Общества имени Григория Квитки-Основьяненко на ул. Садовой, 15: «Вступительное слово о народной украинской музыке скажет И. Хоткевич; затем будут исполнены народными певцами псалмы, думы, бытовые песни».
Курьезный случай произошел как-то в синематографе «Ампир», где «была приведена на демонстрирование картин команда новобранцев, большею частью прибывших из деревень. В числе других картин была продемонстрирована «Атака казаков». Увидев скачущих на экране лошадей, сидевший в первом ряду новобранец, с криком: «Задавят!» – бросился к выходу. «Бегство» вызвало громкий смех».
Еще одно интересное событие – «диапозитивный вечер», устроенный фотографическим отделом харьковского отделения Технического Общества: «Вечера эти пользуются большим успехом и охотно посещаются публикой. Очень понравились диапозитивы председателя отдела А. В. Рутченко – «Франция» и «Бельгия» – главным образом, жанровые картинки и весьма любопытные сценки… Демонстрирование диапозитивов затянулось до полуночи».
Следующая заметка может стать источником вдохновения для авторов, специализирующихся на психологической прозе в духе Александра Куприна: «Возбужденный еще в прошлом году некоторыми обывателями Харькова вопрос об удалении с Фонарного переулка и Мало-Мясницкой улицы домов терпимости на днях получил неожиданное удовлетворительное разрешение… Содержателям домов… предложено администрацией выбраться из этого района в кратчайший срок. Дома терпимости, по имеющимся сведениям, будут перенесены за город на Холодную гору» (27 августа 1915 г.).
У этого события была своя предыстория. Еще в начале ХIX века улицы Харькова наводнили жрицы любви. Власти поначалу запрещали ночным бабочкам промышлять в центральной части города. Нарушительниц штрафовали и даже отправляли за решетку. Эффект, увы, был минимальным.
После легализации проституции в 1841 году, на Михайловской и Нетеченской улицах появились первые бордели. Это место и стало «районом Красных фонарей», насчитывавшим несколько десятков подобных заведений. Представительницы древнейшей профессии обязаны были стать на врачебно-полицейский учет и сдать паспорт, взамен которого им выдавался «желтый билет».
Дома терпимости делились на дорогие (и, соответственно, рассчитанные на респектабельных и платежеспособных посетителей) и дешевые. Доход от одного из самых фешенебельных «домов удовольствий» ХIX века, принадлежавшего Ольге Надеждиной, был фантастическим – 45 000 серебром. Это более чем в полтора раза превышало доход от сахарного завода.
Жители близлежащих домов были недовольны подобным соседством. Родители гимназистов опасались нежелательных соблазнов для своих взрослеющих чад, благочестивые горожане не желали ежедневно ходить мимо этих «рассадников греха», матери и отцы юных барышень боялись тлетворного влияния «притонов» на моральный облик дочерей. Жалобы горожан и просьбы избавить их от этого сомнительного соседства были бесконечными. Власти были вынуждены реагировать на них.
Упомянутые в заметке из «Южного края» бордели, располагавшиеся в Фонарном переулке и на Мало-Мясницкой улице, по всей видимости, были последними легальными домами терпимости в Харькове. В 1915 году они были перенесены за пределы города, а вскоре закрыты.
Читайте также: Леопольд Кёниг: история «сахарного короля» Харьковщины
Сегодня, просматривая пожелтевшие страницы периодических изданий, мы словно оказываемся в театре теней, где перед нами проплывают события давно отшумевшей эпохи. Многие из них все еще не утратили свою актуальность, но все еще связывают нас с прошлым и, словно в причудливом, слегка искривленном зеркале, отражают нашу современность.
Юлия Гаврилова
Не забудьте підписатися на 
в Телеграмі 
, щоб мати можливість читати нові пости!
