Петр Гулак-Артемовски
Петр Гулак-Артемовский – талантливый поэт и писатель, родоначальник украинской сатирической литературы, ректор Харьковского университета в 1841-1849 гг. Он первым из украинских писателей начал создавать басни и баллады. Его произведения отличались яркостью, художественной силой, неординарностью.
Дворянский род Гулаков, имеющий многочисленные ветви, укоренился в казачьей среде на Гетманщине. О происхождении фамилии есть несколько версий. Петр Гулак-Артемовский в рукописной автобиографии приводил такую историю. Один из его давних предков носил прозвище Гуляка, поскольку предпочитал разгульную жизнь, и жил в селе Артемовское. Его стали называть Гуляка Артемовский, и поэтому фамилия совпала с названием села, откуда тот был родом.
Интересно, что «Этимологический словарь украинского языка» подсказывает другую версию фамилии Гулак. Оказывается, этим старинным словом украинцы называли либо удлиненные пампушки, либо большие вареники с фруктами: грушами, ягодами и маком. Есть еще одна версия двойной фамилии Петра. Якобы мать Петра принадлежала к роду польских шляхтичей Артемовских, поэтому сыновья носили двойную фамилию – Гулак-Артемовские. Но на самом деле, как было установлено недавно, мать звали Ульяна, и она не принадлежала к роду Артемовских. К тому же, в сохранившейся метрической книге Покровской церкви Городища записаны два сына Петра Гулака – Стефан и Василий Артемовские, что тоже ставит новые вопросы о формировании их фамилии.
Родоначальником разветвленной династии Гулаков считают Ивана – наказного полковника и генерального обозного войска Запорожской сечи под командованием гетмана Петра Дорошенко. Он представлялся как посол Сечи и ездил с гетманом в Крымское ханство.
В 1674 году предок Гулак-Артемовского организовывал оборону Черкасс, которые были тогда в составе королевства Польского, от казаков гетмана Левобережной Украины Ивана Самойловича. Но силы нападавших были значительными, и черкасские казаки перешли на их сторону.
В 1675 году он вновь был в составе посольства от гетмана Самойловича в Крыму. С 1679 года в звании полкового обозного служил в Переяславском полку Запорожского войска, которое подчинялось русскому царю. За верную службу был удостоен дворянского звания и получил во владение деревню Скопцы. Еще он владел домом и двором в городе Черкассы, которые приобрел у горожанина Михаила Морочко. Так род Гулаков поселился на Черкащине.
Дед Петра Патрикий Гулак владел небольшим хуторком Гулаковщина (или другое название Песчаный), расположенном на правом берегу реки Ольшанки, вблизи Городища. Отец Петра (тоже Петр) унаследовавший этот хутор, и служил священником в церкви Покровы Божьей матери. В Городище ее построили в 1742 году, и пригласили из Черкасс отца Патрикия Гулака. С тех пор здесь служили представители его рода, прежде всего, отец и братья Петра, ставшие тоже церковнослужителями.
Советские исследователи, пытавшиеся представить Петра Гулака-Артемовского демократом и противником власти, обходили вопрос о его дворянстве. Сыновья священника тоже были дворянами, поскольку по имперским законам дворяне, перешедшие в духовенство, принадлежали к дворянскому сословию. Это было так называемое «спящее дворянство». При этом сыновья Стефан и Василий стали священниками, что было уготовлено и третьему сыну – Петру.
Читайте также: Одна любовь на всю жизнь великого историка Николая Костомарова
Петя был седьмым ребенком в семье. Некоторые исследователи утверждают, что детей в семье Петра и Ульяны было 10 или даже 12.
Его детство прошло среди богатой и красивой украинской природы. От церкви Покровы Божьей матери на Гулаковщину вела старая дорога, а в конце хутора стояла усадьба священника, которую окружали их поля, луга, пруд с мельницей, а рядом высились горы Кучугуры.
Мальчик с детских лет был знаком с украинскими обычаями, традициями, праздниками, бытом крестьян и их жизнью. Начальное образование он получил в церковно-приходской школе, где детей обучал его отец. Он рос любознательным мальчиком, с увлечением читал книги и обо всем расспрашивал родителей и старших братьев.
Но в 11 лет его безмятежное детство закончилось: в возрасте 54 лет умерла его мама. Петю отправили учиться в Киево-Подольскую бурсу – духовную семинарию. Учиться здесь и в духовной академии нужно было 12 лет. Позже он рассказывал одному из своих биографов, что в годы учебы пережил всевозможные лишения: подбирал на площади остатки еды, оставленные чумаками, иногда питался арбузными корками (как во время большого пожара в Киеве), заплатки на одежде скалывал хвойными иголками, а добирался домой на каникулы с литвинами на плотах, поскольку не было денег на проезд. Верить или нет в этом баснописцу – неизвестно.
После окончания семинарии он с 1811 года продолжил учебу в Киевской духовной академии. Здесь он приобрел достаточно полные и глубокие знания по ряду гуманитарных дисциплин, поскольку в то время преподавание в академии было на уровне западноевропейских университетов. Изучал иностранные языки – французский, немецкий, латынь и другие.
Проучившись три года, он внезапно оставляет учебное заведение. Причиной тому стала трагическая любовь. Юноша влюбился в молодую киевлянку, и она ответила ему взаимностью. В него невозможно было не влюбиться: смуглое продолговатое лицо с тонкими чертами обрамляли смоляные густые локоны, приветливые, с искоркой, любопытные карие глаза взглядом проникали в душу. Он был красноречив и начитан, добродушный и остроумный собеседник, увлекающийся литературой и искусством.
Но родители девушки не приветствовали это романтическое увлечение, не желали иметь зятем бедного студента, и всячески препятствовали молодым. Девушка затосковала и внезапно умерла. Удрученный Петр, произнеся проникновенные слова на могиле любимой, оставил академию и возвратился в родной хутор. Эта история круто изменила и судьбу, и характер юноши. Позже в предисловии к басне «Тюхтий и Чванько» он написал, что любовь для его сердца – источник слез и боли. Чтобы смягчить свои печали, он начал писать смешные стихи, а чтобы не плакать, он стал смешить других людей.
Четыре последующих года Петр занимается преподаванием в городе Бердичеве, обучает барских чад в богатых имениях и частных пансионах Волыни. Знающий и симпатичный учитель импонировал и детям, и их родителям. Он не только постиг азы учительского труда, но и занимался самообразованием: изучил хорошо польский язык и культуру, особенности политической и социальной жизни польского народа.
Преподавая в поместьях польских шляхтичей, совершенствовал свой французский, шлифовал собственные обходительные манеры, приобрел внешний лоск. Один из представителей польской шляхты и попечитель Харьковского университета с 1803 по 1817 годы граф Северин Потоцкий покровительствовал способному молодому педагогу, и пригласил его учиться в Харьковский университет.
С 1817 года Петр жил, учился, работал и писал свои произведения в Харькове. Он поступил на словесное отделение Харьковского университета вольным слушателем. Уже через год студент обращается в совет университета и попечительский совет с инициативой введения в учебную программу польского языка. Подробно обосновывает такое предложение, и через несколько месяцев кафедра польского языка была учреждена. Конечно, и здесь сыграла свою роль протекция Северина Потоцкого.
Гулак-Артемовский стал преподавателем польского языка, лекции по которому разрешалось посещать всем желающим. На открытии кафедры прозвучала его вдохновляющая речь о значении польской культуры, ее связей с культурой Украины, о задачах кафедры. Он стал заботиться о пополнении библиотеки польскими книгами, выписывал из Вильно и Варшавы некоторые периодические издания за свой счет.
Занятия проводил два раза в неделю. Студенты в основном занимались переводами классиков польской литературы, поскольку молодой преподаватель еще слабо владел различными методическими приемами обучения. Его самого особенно увлекали произведения польского писателя Игнация Красицкого, у которого он заимствовал некоторые сюжетные линии для собственных басен. Петр преподавал польский язык до 1931 года, когда эта дисциплина была исключена из учебной программы вследствие польского восстания.
Интенсивная преподавательская деятельность способствовала тому, что студенту, который проучился только два года в университете, разрешили сдавать выпускные экзамены, а еще через год он успешно прошел кандидатские и магистерские испытания для получения звания магистра. В 1820 году он с отличием закончил университет, и его работа на звание кандидата о церковной риторике ораторов от Феофана до Платона, была одобрена. В этом же году ушел из жизни крупный историк и преподаватель университета Гавриил Успенский, и Петру (вновь помогла протекция) предложили читать лекции по русской истории, географии и статистике.
В следующем году он успешно защитил магистерскую диссертацию по истории. Преподавательская карьера увлекла Петра и быстро пошла вверх: в 1823 году он уже был адъюнктом, в 1825 году стал экстраординарным, а через три года – ординарным профессором, а позже – профессором истории и географии. В начале 30-х годов он совмещал преподавание с должностью секретаря этико-политического отделения, а также члена училищного комитета университета.
Параллельно он вместе с братьями Квитками много сил и труда отдал для организации Харьковского института благородных девиц, работая в нем с 1827 года преподавателем французского языка. Как и многие профессора университета, учил бесплатно, поскольку не хватало средств для полноценного содержания института. С 1831 года Петр возглавлял учебную часть, работал инспектором и входил с совет не только этого женского заведения, но и Полтавского института благородных девиц. Позже он постоянно оставлял свою большую семью, чтобы часто курсировать между Харьковом и Полтавой. Всячески поддерживал женское образование и стремление девушек к учебе. Выйдя в отставку, он продолжал работать в этих двух женских институтах.
Студенческие и последующие годы стали началом активной литературной деятельности, которая увлекла его еще во времена учебы в Киеве. Он сдружился с Квиткой-Основяненко, который оставался его другом и соратником до своей смерти, много общался с Разумником Гонорским, Евграфом Филомафитским, другими харьковскими поэтами и писателями-романтиками. Печатал в «Украинском вестнике», издаваемом Квиткой, а также в «Русском вестнике» лучшие свои произведения: басню-сказку «Пан и Собака», басни «Солопий и Хивря», «Тюхтий и Чванько», баллады «Рыбак», «Пан Твардовский» и другие. Именно они принесли ему славу первого баснописца Украины.
Писал он на украинском языке, хотя у него есть работы и на русском языке, а также переводы с французского, польского языка. Его произведениям был свойственен особый народный колорит, украинский искрометный юмор и меткая сатира.
О преподавательской деятельности Гулака-Артемовского студенты и современники отзывались по-разному. Некоторые (как известный историк, его студент Николай Костомаров и др.) отмечали его несомненные способности к красноречию, умение увлечь слушателей, но указывали и на увлечение бессодержательной риторикой.
Другие (как педагог и литературный критик Михаил Де-Пуле) писали, что преподаватель из него никакой. Лекции были подготовлены им по работам русского историка Николая Карамзина, много лет не менялись, и не удовлетворяли любопытства студентов. Преподавал он в патетическом стиле и мог быть очень убедительным.
Например, известен такой случай из его жизни, когда генерал-губернатор украинских левобережных земель князь Николай Репнин попытался зачислить Гулака-Артемовского в состав регулярных Полтавского и Черниговского казачьих полков. Но казаки воспротивились, и тогда князь призвал Петра убедить несогласных. И тот так успешно переубедил казаков, что даже царь Николай I, услышав эту историю, стал называть его «мой милый дипломат».
Петр не стал ни ученым-исследователем, хотя вначале имел интересные задумки, ни выдающимся преподавателем, потому что сосредоточился на административной деятельности. В духе того времени большинство профессоров не стремились все силы отдавать науке и преподаванию, а профессорскую должность воспринимали как чиновничью, где похвальным было эдакое «служение», угодное власть имущим.
Особенно рельефно это проявилось с 30-х годов, когда после ряда восстаний усилилась реакция властей. В это же время, занятый организационными и управленческими делами, Петр перестал заниматься активной писательской деятельностью. Его за это осуждал Тарас Шевченко, писал, что он «подався у пани».
Свои обязанности декана словесного факультета (с 1838 по 1841 год) Гулак-Артемовский выполнял добросовестно, и инициировал несколько мероприятий, улучшавших учебный процесс. Например, еще в 30-х годы он предложил проводить «научные беседы» с участием студентов и профессоров, которые бы побуждали к научной работе и учебе.
С 1841 по 1849 год он занимал должность ректора Харьковского университета. Среди его начинаний – издание лучших кандидатских диссертаций и научных студенческих работ, причем он предложил сделать это за его собственные средства. Совет университета поблагодарил ректора за столь щедрое предложение, и объемный сборник работ издали за счет университета.
Профессор Гулак-Артемовский поддерживал молодых талантливых студентов и преподавателей. В то время профессора часто предоставляли способным студентам жилье и пансион в их доме, чтобы те обучали бесплатно их детей. У Петра квартировал будущий украинский поэт и этнограф Амвросий Метлинский и, по некоторым данным, будущий известный историк Николай Костомаров.
Возможно, беседы с профессором, его рекомендации также сказались на выборе их жизненного кредо. Гулак-Артемовский поддержал кандидатуру будущего знаменитого ученого Измаила Срезневского для участия в проекте по министерскому гранту, который предусматривал путешествие с целью изучения славянских наречий и литературных памяток.
Ректор и дальше продвигал этого молодого, талантливого и красноречивого этнографа, который увлек студентов новой дисциплиной, – историей и литературой славянских наречий. Создав аналогичную кафедру в университете, Гулак-Артемовский заложил основы харьковской научной школы славистики. Однако когда необходимо было защитить Костомарова при отклонении его магистерской работы, декан не стал идти против воли начальства. А позже он не предоставил будущему знаменитому историку преподавательскую должность в университете, и побудил того к отъезду из нашего города.
В ипостаси ректора университета Гулак-Артемовский особых успехов не имел, поскольку больше следовал личным честолюбивым помыслам, и очень старался выслужиться перед начальством. Он неоднократно был удостоен разных подарков от августейших особ, заслужил ряд орденов: три ордена Святой Анны разных степеней, Святого Станислава II степени и Святого Владимира IV степени. Дослужился до звания действительного статского советника (чиновника IV класса, что соответствовало воинскому званию генерал-майора). Этот чин обеспечивал его наследникам потомственное дворянство.
Гулак-Артемовский был равнодушен к материальному достатку, но очень любил свои награды, поэтому даже на домашнем халате носил один из орденов. Его современники отмечали дисгармонию и даже некоторую раздвоенность его личности: он был одним для других, и совсем другим, оставаясь наедине с собой.
Нетребовательный в одежде и в быту, он питал страсть к кольцам с бриллиантами, и носил их на всех пальцах рук. Но страну свою, как и ее язык, он очень любил, и это выливалось иногда в его неординарные поступки. Например, чтобы ученицы институтов благородных девиц не забывали, в какой стране они живут, он мог прийти в мужицкой свитке, подпоясанной поясом.
Это вызывало нарекание директрис институтов, ведь их попечительницей была сама императрица, а такой вид инспектора был несовместим с ее статусом. Ссоры происходили и по другой причине – из-за ревности к хорошему отношению учениц. Они очень любили слушать яркие, динамичные, хотя и малосодержательные лекции Гулака-Артемовского.
Его включали в состав различных обществ, одни названия которых вызывали вопросы. Например, это было Копенгагенское общество северных антикваров, статистическое отделение при Министерстве внутренних дел империи, членом-корреспондентом которого он был, Королевское общество друзей науки в Варшаве и др. В 1855 году его избрали почетным членом Харьковского университета.
Читайте также: Григорий Квитка-Основьяненко: несостоявшийся монах и отец украинской прозы
В 1849 году Гулак-Артемовский вышел в отставку и сильно тосковал по своей работе. Он занимался только двумя женскими учебными заведениями, а также проводил время в кругу своей многочисленной семьи.
Женат был дважды, о первой жене сведение нет, а вторая Елизавета Панютина родила ему 10 (по другим данным – 14) детей. Большинству из них дали необычные имена: Клеопатра, Эпильдафор, Неонила, Изумруд, Клеоник и др.
После рождения одного из детей молодая жена утратила рассудок, и это была большая трагедия для Петра и всей семьи, поскольку детей пришлось отправить к разным родственникам. Но постепенно Елизавета выздоровела, и семья вновь собралась вместе. К женщине вернулась память, и она помнила наизусть даже те басни мужа, которые он успел забыть.
Многие из детей Гулак-Артемовского оставили заметный след в развитии культуры и общества. Клеоник после обучения у известного бельгийского композитора и скрипача Анри Вьетана стал известным композитором и скрипачом-виртуозом. Он помогал двоюродному брату Семену Гулаку-Артемовскому в сочинении первой украинской оперы «Запорожец за Дунаем». Свое состояния Клеоник завещал разным учебным заведениям и учреждениям Харькова и Кишинева.
Сын Яков, окончив духовную семинарию, служил несколько лет священником, а затем организовал украинский хор в Петербурге, занимался концертной деятельностью. Талантливого юношу заметил композитор Николай Лысенко, и предложил учиться в Киевском музыкальном училище. Учась в Киеве, Яков тоже создал хор, которым сам руководил, организовывал известные на всю столицу украинские вечерницы. Посетив однажды могилу Кобзаря в Каневе, в 1901 году, после смерти смотрителя, он переехал в Канев и занял его место. Приложил много сил для обустройства и организации посещений Чернечей горы.
Эпильдафор Гулак-Артемовский жил в Киеве, дослужился до чина титулярного советника, был удостоен звания почетного гражданина города, и с почестями похоронен на Аскольдовой могиле. Потомки баснописца и сейчас живут в разных городах Украины, России и Франции.
Скончался Петр Гулак-Артемовский очень тихо в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, который он очень почитал. В современном Молодежном парке Харькова сохранилась его могила.
Надгробный памятник, установленный женой, был разрушен во времена немецкой оккупации. Горожане его возобновили в 1945 году. Жена Елизавета пережила мужа, купив домик в Финляндии на берегу моря. Для увековечивания памяти украинского баснописца в 1878 году в Киеве под редакцией Александра Потебни было издано собрание сочинений «Кобзарь Гулак-Артемовского».
Читайте также: Сложный характер: певец и артист Марк Бернес
Его переиздали в более полном виде в 1904 году во Львове. Именем писателя названы улицы в Харькове, Киеве и других городах. В 2017 году харьковчане установили памятник писателю и ректору возле современного здания университета в саду Шевченко.
Светлана Лысенко
Не забудьте підписатися на 
в Телеграмі 
, щоб мати можливість читати нові пости!
